В Англии и Шотландии я прожил более полугода. Давал уроки и концерты, выступал в салонах. Состояние здоровья ухудшалось.
"Целое, - писал я другу, - до двух часов я ничего не могу делать, а потом, когда оденусь, всё меня стесняет; и так задыхаюсь до обеда, после которого надо два часа сидеть с мужчинами у стола, смотреть, что говорят, и слушать, что поют. Наскучившись до смерти... я иду в салон, где нужна вся сила душевная, чтобы немножко себя оживить, так как в это время они жаждут меня слушать.."
Я хорошо знал, что хозяева приглашают меня ради роскоши. Они всё расценивают только на фунты, искусство любят только потому, что это роскошь.
Поездка в Шотландию, край живописных озёр. Но здесь редко выглядывало солнце. Здоровье моё из-за климата ухудшилось.
В середине октября мне очень хотелось послушать музыку и вместе со своей ученицей Марцелиной Чарторыйской виолончелист Франшомм начал было исполнять мою виолончельную сонату. Но у меня были приступы удушья и поэтому пришлось прекратить игру.
Сегодня, 15 октября мне стало немного лучше. Как раз сегодня меня навестила известная польская красавица Дельфина Потоцкая(ей в своё время я посветил ей Первый мой концерт). По моей просьбе она спела арию из оперы Беллини и ещё несколько произведений.
Я задаю себе вопрос: Что же будет дальше?

15 октября 1849

Лето 1846 года - время начавшегося отчуждения между мной и Жорж Санд. А также я почувствовал сильное ухудшение моего здоровья. В этот год я заметно ослабел, кашлял. Очень редко я играл на фортепиано. И сочинять стал мало.
К 1846 году дети Жорж Санд стали взрослыми. Морису уже 23 года. Он был очень груб. По характеру он был похож на отца, Казимира Дюдевана. Мориса раздражал мой сухой кашель. Он считал себя хозяином в доме.
Соланж было уже восемнадцать, она не слушалась мать и Жорж было тяжело с ней.
К осени я перебрался в столицу, чтобы продолжать вести уроки.
Только в конце зимы приехали писательница с дочерью в Париж. Соланж влюбилась в скульптора Клезенже, который не нравился матери. Но брак всё же состоялся. С возвращением в Ноан начались раздоры. Жорж Санд написала мне письмо и в нём она категорически запрещала мне видеть её дочь и зятя и принимать их у себя.
Но что, я маленький мальчишка с которым можно так говорить, да ещё в таком тоне. Мои читатели наверное меня поймут. Я Соланж воспитывал на протяжении девяти лет. Я одолжил им денег и принял их у себя. Чтобы мне как-то помочь я нашёл для Клезенже работу.
Жорж Санд Была вне себя от гнева. Она отправила мне гневное письмо. После этого письма мы окончательно расстались.
Из-за расставания я не мог больше проводить время в Ноане.
В те времена рабочий люд поднимался против короля Луи-Филиппа. После нескольких сражений Франция стала Ресбубликой.
Восстания тогда охватило многие европейские страны. В польской провинции Познань также начались волнения.
Положение моё стало нелёгким. Почти все его ученики покинули Париж. А я никогда не делал сбережений. К тому же большая часть заработанных мною денег уходили на подержку польских эмигрантов.
В это трудное время я получил письмо от моей ученицы, Джейн Стирлинг, приглашение приехать в Лондон. Она предлагала погостить у неё, а также выступить с концертами. После небольших раздумий я согласился.


16 сентября

Летом 1839 года я трудился над созданием одно из своих творений - сонаты си-бемоль минор. Замысел этого произведения очень трагичен. Скорбные лирические переживания сливались здесь с думами о великих страданиях родной земли.
Мои современники чутко ощущали социальный характер этого произведения. "Поистине нельзя было найти других звуков, чтобы выразить... как оплакиваются великие потери,- писал Лист о моём похоронном марше.-Возникает чувства, что не смерть одного героя оплакивается здесь, а пало всё поколение".




30 августа

В ближайшие годы я много сочинял и творил. В браке С Жорж Санд я обрёл счастье, которого я столько ждал.
Зимой и ранней весной мы проживаем в Париже. По прежнему я давал уроки. На больших приёмах я бываю редко.
Моя супруга сильно трудиться. Почти каждый год она выпускает новый роман. Она тратит шесть часов на детей, а я столько же на учеников. По вечерам мы общаемся с друзьями, ходим в театр, проводим время в концертных залах. Среди них: художники, певцы, поэты. Бальзак-читает отрывки из своих новых романов. Гейне и Мицкевич свои стихи и поэмы.
И хотя моя жизнь в Париже протекает увлекательно она мне всё же надоедает. Из-за уроков и выступления я не могу писать музыку. Я с нетерпением жду тёплого времени года, чтобы уехать из города и начать сочинять.
Лето и небольшую часть осени мы проводим в Ноане-родовом поместье Жорж Санд. Этот двухэтажный дом расположен в тенистом парке.
В Ноане я поселился в маленьком домике, где мне никто не мешал творить. Обедал я на свежем воздухе. Вечерами я обожал играть для Жорж Санд.
Когда в Ноан приезжают гости, мы начинаем гулять по окрестностям поместья, поездки на рыбную ловлю, на охоту. Я устраиваю кукольные спектакли. В выступление принимают участие и гости. Полина Виардл-одна из частых посетительниц. Аврора даже производит её обворожительный облик в новом романе "Консуэло".
Каждый год я находился в Ноане по несколько месяцев и это заметно улучшило моё здоровье.





7 июля

Как погода немного улучшилась мы поспешили вернуться во Францию. Морской переезд был тяжёлым, штормило. По прибытию в Марсель мне стало очень плохо. Доктора наотрез запретили нам продолжать путь. И конечно во Франции мне было лучше, чем романтическая жизнь на острове в сезон проливных дождей. Постепенно здоровье моё восстановилось, и в июне 1839 года вся семья была уже в Ноане. "Деревня прекрасна - соловьи, жаворонки", - писал друзьям я.



5 июня

Уединённая жизнь в горах была поэтична, но таила много неудобств. После дождей дорога становилась вязкой и продукты становилось трудно доставлять. Кухарка была не умелой и плутоватой. Авроре приходилось готовить самой. А ведь ещё нужно было ухаживать за детьми и мне помогать. Для литературы у неё оставались, только ночные часы.
Большой радостью было прибытие пианино (даже не знаню как его к нам доставили). А прислал его Плейель из Парижа. Теперь я мог творить, сочинять.
Однажды Жорж Санд с сыном отправилась в город для закупки продуктов. Моросивший с утра дождь превратился в сильнейший ливень, который я никогда не видел. Возница отказалась ехать к манастырю и высадил незадачливых путников посреди дороги. Пришлось брести по скользкой крутой тропинке,шагать по колено в воде (так рассказывали они мне сами). Жорж Санд пыталась торопиться, но дорога была крутая и опасная, да и стемнело давно. А я тем временем стоял у окна и ждал, когда они придут. Но их долго не было, я не знал что делать, поэтому стал думать куда они могли пропасть.
От тревоги я играл удивительную и своеобразную пьесу. "...Увидя нас входящими, он с громким криков вскочил из-за инструмента и сказал с растерянным видом: "Ах, я знал, что вы умерли..." Он был словно в бреду. Потом сознался, что видел сон, и не различая более сна от действительности, он как будто задремал... Он видел себя потонувшим в озере, тяжёлые ледяные капли мерно падали ему на грудь"- позднее вспоминала Жорж Санд.


20 мая

Моё состояние здорвья внушало Жорж Санд серьёзные опасения. В начале 1838 года я перенёс серьёзное лёгочное заболевание. Мне доктора сказали, что мне стоит пожить на юге. Так у нас с Авророй родилась идея поездки к Средиземному морю. Только нам не хотелось в Италию. Хотелось пожить в глуши, насладиться нетронутой природой. По совету друзей мы решили отправиться на Майорку, у берегов Испании.
И вот мы на Майорке, в городе Пальма. Нас ошеломило то что здесь росла пышная тропическая растительность, весь день светило знойное солнце. Я не мог представить, что в Париже сейчас слякоть.
Я радостный писал письмо другу Юлиану Фонтане:"Я в Пальме, среди пальм, кедров, кактусов, оливок, апельсинов, лимонов, алоэ, фиг, гранатов... Небо, как бирюза, море - как лазурь, горы - как смарагды, воздух - как на небесах. Днём солнце, жарко, все ходят в летнем. Ночью отовсюду раздаётся пение, звон гитар. Огромные балконы, увитые виноградными лозами, дома в арабском стиле..."
Я вначале даже и забыл о своей болезни. Я очень долго гулял, проходил большие расстояния, катался на ослике, загорал.
Но вскоре в этом райском местечке наступила пора проливных дождей. Наш домик сразу же просырел. Я сильно простудился, был сильный кашель. Хозяин дома подумав, что у меня чахотка оказался давать нам квартиру. Но куда нам было деваться?
Место нашлось только в старом заброшеном монастыре. Вокруг здания была самшитовая роща. По вечерам здесь было очень жутко. Из-за густого тумана невозможно было ничего увидеть за пределами монастыря. Этот туман проникал в холодные кельи монастыря. Печей там не было,нам всё время было холодно. Я даже представить себе не могу то что "я" пережил такой холод.



3 апреля

Новая встреча

На одном музыкальном вечере моё внимание привлекла молодая женщина. Тёмно-каштановыеволосы, чёрные большие глаза, на губах добрая улыбка. По её мужскому костюму я догадался, что она знаменитая французская писательница Жорж Санд. Настоящее имя её было Аврора Дюдеван, однако в широких кругах она была больше известна под псевдонимом.
При более близком знакомстве я убедился, что молодая писательница была одарённым человеком: прекрасно рисовала и пела, неплохо играла на фортепиано. Всегда готова слушать хорошую музыку.
Я записывал о ней в моём дневнике вот такие строки: "Она проникновенно смотрела мне в глаза, пока я играл. В моих глазах отражались её глаза: тёмные, странные, что они говорили? Она облокотилась на пианино, и её ласкающие взоры отуманили меня... Она меня любит...Аврора, какое очаровательное имя!"



15 марта.

По пути в Париж я заехал в город Дрезден. Случилось так, что знакомая мне польская семья в это время находилась в Дрездене. В этом доме я был в пятнадцать лет. Маленькой дочери Водзинских, Марысе было тогда шесть лет. Малышка прислушивалась к моей игре и очень точно напевала многие из мелодий, у неё наверно был верный слух. То теперь она стала цветущей семнадцатилетней девушкой. хорошо рисовала и пыталась сочинять музыку. но её нельзя было назвать красавицей: широкий склад лица, массивный нос, слишком узкие глаза. Но для меня это не были недостатки.
Встречаясь, мы весело беседовали. Вскоре мы стали женихом и невестой. Но из-за сословной спеси семейства Водзинских брак не состоялся.




14 февраля

Лето 1835 года принесло мне очень много радости.
Мои родители выехали за границу, чтобы полечиться в Карлсбаде минеральными водами. Когда я об этом узнал, то отправился туда же. Вот это была радостная встреча! Мы начали гулять по парку и окрестностям Карлсбада. "Вот оно осуществилось, это счастье, счастье и счастье- писал я так моим сёстрам: Изабелле и Людвике.- Наша радость неописуема. Мы только и делаем, что обнимаемся... Вместе гуляем, ведём мамочку под руку, говорим о вас... рассказываем друг другу, как часто думали один о другом. Вместе пьём и едим, и ласкаем друг друга, и ворчим друг на друга... Я на вершине блаженства..."
Я и не замечал как пролетали дни. Провожая родителей я им не показывал, как для меня было тяжело расставание.


26 января 1849 года.

Сегодня я хочу рассказать вам о моей новой дружбе.
Познакомился я со своим ровесником - Робертом Шуманом, а также с его невестой Кларой Вик. Шуман оказался авторов восторженных статей о моих произведениях, напечатанных в "Новой музыкальной газете". А исполнение моих этюдов Кларой Вик просто поразили меня. Впервые (не считая Листа) я увидел, что эти пьесы исполнялись с таким совершенством и столь одухотворённо.


5 января 1849 года

В летнее время я часто выезжал из Парижа. Иногда и ездил за границу. И от каждой поездки я получал много новых впечатлений.
Весною 1834 года в одном из немецких городов происходил торжества, посвящённые музыке великих австрийских и немецких композиторов: Генделя, Моцарта, Бетховена. Сколько там прекрасных произведений я услышал! На том фестивале я подружился с немецким композитором и пианистом Феликсом Мендельсоном. Он был всего лишь на год меня старше, но уже был широко известен как пианист и композитор.
Вместе со своим другом и Мендельсоном я совершил поездку по рейну - великая немецкая река. Мы любовались её берегами, знакомились по пути с городами и селениями, слушали старинные легенды о народе.
В Дюссельдорфе мы выступали в доме академии искусств. У нас получилось состязание. Всем больше всего понравился я. Я даже от сестры Мендельсона услышал, что её брат отзывался обо мне с восторгом и считал меня первым пианистом мира. Такими словами я был поражён. Это сравнимо с тем, что если вас будет хвалить человек у которого чин выше. Ведь Мендельсон был уже широко известен и говорит обо мне такое.Беру на себя смелость надеяться, что такое отношение к моей игре на фортепиано связано с некоторой новизной её по сравнению с тем, к чему привыкли слушатели. И сегодня я хочу вам рассказать немного об этом человеке, вспомнить о нём ровно через год после кончины.
Якоб Людвиг Феликс Мендельсон-Бартольди родился в Гамбурге 3 февраля 1809. Феликс был вторым ребенком в семье; его старшая сестра Фанни была одаренным музыкантом. В 1812 семья переехала в Берлин. В 1817 он начал брать уроки композиции у К.Цельтера, друга Гёте, и к 1820 в его портфеле накопилось довольно много сочинений, пока не слишком оригинальных, но поразительно складных для ребенка такого возраста. Успешно прошли встречи молодого композитора с выдающимися музыкантами той эпохи, особенно с И.Мошелесом, однако отец Феликса все еще не был уверен в том, что сыну предназначено стать профессиональным музыкантом, и в 1825 он отвез мальчика в Париж, чтобы показать его Л.Керубини, крупнейшему музыкальному авторитету Франции и человеку, известному своей язвительностью и консервативными взглядами. Вопреки ожиданиям, Керубини весьма благосклонно отнесся к Феликсу и предрек ему большое будущее. В 1830 он посетил Рим, где встретился с Берлиозом и начал работу над двумя симфониями – Четвертой ля мажор (Итальянской, 1833) и Третьей ля минор (Шотландской, 1842); в 1832 снова побывал в Париже, где приобрел новых друзей (среди них – я). Разочарование принесла премьера Пятой симфонии ре мажор (Реформационной) в 1831. Вскоре Мендельсон принял должность музик-директора Дюссельдорфа, но в результате конфликтов и интриг вынужден был уйти; в 1835 он получил пост руководителя лейпцигского оркестра Гевандхаус.
В конце 1835 внезапно скончался отец композитора. От этого потрясения Мендельсон долго не мог оправиться.Оставшиеся годы своей жизни Мендельсон провел главным образом в Германии и Англии.В Германии деятельность Мендельсона распределялась между Берлином и Лейпцигом. После поездки в Англию в 1847 он вернулся в Германию совершенно обессиленным. В довершение пришло известие о смерти любимой сестры Фанни.
Умер Мендельсон в Лейпциге 4 ноября 1847.



4 ноября